Без права на вымысел
Один из наиболее успешных ростовских писателей конца прошлого века Игорь Михайлович Бондаренко, автор рассказов и повестей о работе советских разведчиков-нелегалов, много лет возглавлял писательскую организацию Ростова. Но неожиданно оставил свою должность и издательство, литературно-художественный журнал и квартиру в элитном доме на Грибоедовском спуске. Переехал в Таганрог и поселился в тихом районе. Но, несмотря на затворническую жизнь, Игорь Михайлович согласился на встречу со специальным корреспондентом «Вечернего Ростова».
Небольшой сад, где фруктовые деревья растут вперемежку с цветами, Игорь Михайлович не возделывает намеренно: пускай, мол, будет диким! Двор заплетен шатром виноградной лозы. Высокая деревянная лестница с резными перилами ведет в просторную прихожую. Игорь Михайлович показывает свой кабинет, гостиную. Везде полки с книгами, на стенах - планшеты с читательскими письмами. Игорь Михайлович достает толстую пачку корреспонденции. В основном это просьбы прислать его книги. «Кто придет на «Мариине», «Астрид», «Желтый круг», «Красные пианисты»...
География просьб широка: от Калининграда до Находки. Письма приходят и с Украины, и из Белоруссии. В Интернете есть сайт, посвященный творчеству Игоря Бондаренко. В частности, можно познакомиться с публикациями о ростовском писателе в немецкой прессе. Интерес к его книгам велик и сегодня.
Есть в доме Бондаренко особая, мемориальная, комната. В ней на стене закреплены несколько планшетов. Один из них посвящен роману «Красные пианисты». На нем фотографии советских разведчиков, работавших в немецком тылу. Почти все они погибли. С единственной выжившей соратницей легендарного Рихарда Зорге, Рут Вернер (псевдоним «Соня»), Игорь Михайлович встречался лично.
По делу группы Шандора Радо были арестованы гестапо 58 человек. 49 из них расстреляны.
Игорь Бондаренко - тот писатель, который не имеет права на выдумку.
Юность Игоря была надломлена войной. В 1942 году 15-летнего мальчишку угнали из родного Таганрога на принудительные работы в Германию. Бондаренко работал в транспортной команде на авиационном заводе «Мариине» в Ростоке. В 1945 году ему удалось бежать из трудового лагеря, и в 17 лет Игорь стал солдатом Красной Армии. Ему довелось принять участие в последних боях Великой Отечественной. Но и после 9 Мая для Бондаренко война не закончилась. Его подразделение было задействовано в ликвидации диверсионных групп «Вервольф», оставленных гитлеровцами в Померании.
Первая повесть Бондаренко, вышедшая в Ростиздате в 1967 году, называлась «Кто придет на «Мариине». Он писал о заводе, который хорошо знал, и о советском разведчике Отто Енихе, который узнает секреты новейшего реактивного самолета Х-209.
Игорь Бондаренко писал о реальных событиях: за фамилией Енихе скрывался Дмитрий Иванович Алферов.
В 1969 году Игорь Бондаренко побывал в составе молодежной дискуссионной группы с визитом в Западной Германии. И ощутил на себе пристальное внимание со стороны западных немцев.
- Когда вернулся домой, долгое время был в плохом состоянии: болит голова, общее ощущение подавленности, - вспоминает И.М. Бондаренко. - Жена еще тогда шутила: мол, фашисты тебя отравили! А лет через 15 читаю сообщение в нашей прессе о том, что американское правительство нашему предъявило ноту: советская подслушивающая аппаратура влияет на здоровье сотрудников посольства США в Москве. Я подумал, что немцы окружили нас тогда мощной прослушкой»…
К той группе был прикреплен немец-переводчик по имени Ганс. Особое внимание он уделил Бондаренко сказал, что хочет посмотреть знаменитый собор. Переводчик было воспротивился, на что Бондаренко возразил: но у вас ведь свободная страна! Ганс бросил группу и поплелся в собор за Бондаренко. Наверное, подумал, что там Игорь Михайлович должен выйти на связь.
- Логика была проста: раз написал повесть о разведке - значит, имеет к ней отношение! Уже тогда на входе в отели, в другие общественные места в ФРГ дежурили кинологи с собаками, обученными на поиск оружия. Как объяснял мне Ганс, «собаки чуяли, кто хороший человек, а кто плохой». И вот вечером, когда мы все сидели в пивной, зашел кинолог с бульдогом и обошел посетителей. Мне псина обслюнявила брюки, а на Ганса рявкнула изо всех сил! Не удивлюсь, если он таскал пистолет в кобуре под мышкой...--- В конце поездки мне, как писателю, и вместе с руководителем нашей группы (который выдавал себя за инженера, но таковым не был) сделали предложение выступить по западно-германскому радио, - рассказывает И.М. Бондаренко. - Я понимал, что руководитель нашей группы не смог связаться с Москвой, чтобы получить на это санкцию. Но и отказываться было неудобно. Наш руководитель боялся «провокационных» вопросов: год назад, в августе 1968-го, мы ввели свои войска в Чехословакию, и положение там все еще было напряженным. Мы вышли в какой-то сад рядом с отелем, где нас никто не мог подслушать, и я стал изображать из себя «вредного» западного журналиста: задавал каверзные вопросы, на которые мы вместе находили ответы. В радиостудии нас встретили дикторы, парень и девушка. Они сказали, что перед беседой с нами передадут сводку погоды. И я услышал фразу: «Завтра в Рейнской долине ожидается фён»
Фён – это противный южный ветер, который зарождается в Африке. При фёне восприимчивые к погоде люди чувствуют себя подавленными, увеличивается число самоубийств. С этой фразы начинается одна из глав повести «Желтый круг»: продолжения рассказа о жизни и работе разведчика Дмитрия Алферова.
- Произведения о разведчиках в те времена обязательно должны были рецензироваться в пресс - бюро Комитета государственной безопасности СССР рассказывает И. М. Бондаренко.
- И мне в качестве рецензента достался Ананьин, отставной полковник НКВД. Ему не понравился этот самый фён. Он полез в Большую советскую энциклопедию, чтобы узнать про фён. Нашел самум, но фёна не было. «Товарищ Бондаренко пишет, о чем не знает», - сделал вывод в своей рецензии Ананьин.
И еще один эпизод не понравился рецензенту. Когда контрразведка НАТО следила за нашим агентом, Бондаренко написал, что с расстояния 300 метров натовцы при помощи остронаправленного микрофона прослушивали беседу в комнате отеля. «Зачем товарищу Бондаренко понадобилось восхвалять шпионскую американскую технику? Этот аппарат действительно есть, но он берет разговор с расстояния 100 метров, а не 300, как пишет Бондаренко,- написал в своей рецензии Ананьин.
- У меня была книга о западной разведке, изданная нашим «Воениздатом». Там были фотографии такого микрофона и указание, что он работает на 300 метров, - говорит И. М. Бондаренко. – Но с отставным полковником НКВД спорить было бесполезно! В итоге «Желтый круг» на целых пять лет «лег в стол». Я поднял этот вопрос на всесоюзном совещании писателей-приключенцев, где присутствовал один из руководителей советской разведки. В перерыве он подошел ко мне и сказал буквально следующее: «Просим извинить, но в каждом ведомстве есть свои дураки. Ваша повесть «Кто придет на Марине» включена в список книг, рекомендуемых для изучения сотрудникам внешней разведки, и мы заинтересованы, чтобы вы писали». После этого я получил доступ в закрытые архивы гестапо и штази. Встречался с легендарным руководителем разведки Восточной Германии Маркусом Вольфом. Это дало мне толчок для дальнейшей работы...
Свой роман «Красные пианисты» Игорь Бондаренко, отослал Маркусу Вольфу, написав на нем: «Извиняюсь за Россию».
Ростовский писатель извинился за политику Горбачева, в результате которой мы ушли из Восточной Европы и фактически предали всех тех, кто работал на нашу разведку.
Жизнь гораздо богаче на сюжеты, чем самая изощренная фантазия писателя. «Вдруг приходит ко мне куратор из службы внешней разведки и предлагает тему: шведка по национальности два года работала на нашу разведку в оккупированном Таганроге. Я прочел 40 страниц документального текста. Из них и родилась повесть «Астрид», - вспоминает И.М. Бондаренко.
Шведка Астрид Ларсон вышла замуж за советского инженера, который занимался поставками паровозов в Швецию. Накануне войны они переехали в СССР. В августе 1941 года муж Ларсон погиб в Ростове при бомбежке. Лишь когда ее пригласили побеседовать в НКВД, Астрид узнала, что ее супруг был советским разведчиком. И дала согласие продолжить его дело.
Осенью 1941-го Астрид ехала на поезде в Таганрог, когда железнодорожную ветку перерезали немцы. Пассажирский состав был расстрелян из танковых орудий. Ради потехи немцы стали гоняться на танках за разбегавшимися людьми. Не убегала одна Астрид. Высокая, эффектная блондинка в дорогом кожаном пальто спокойно стояла, когда к ней приближался танк. Один из танкистов закричал ей какие-то гадости. «Разве так немецких офицеров учили обращаться с дамой?» - крикнула в ответ на чистейшем немецком Астрид.
«Я подданная шведского короля», - добавила она изумленным танкистам. 22 месяца отважная женщина работала в логове врага: сначала в тыловой службе снабжения, потом в службе безопасности. В том числе и благодаря полученной ей информации удалось в августе 1943 года стремительно окружить и разгромить таганрогскую группировку вермахта.
Астрид Ларсон умерла в 1997 году и была похоронена на Ваганьковском кладбище в Москве.
Самая дорогая книга в доме Бондаренко - детская раскраска, подобранная им в мае 1945 года на руинах одного из домов в Берлине. На чистых листах этой книги, карандашом, солдат Советской Армии Игорь Бондаренко стал делать первые записи, еще не зная тогда, что станет писателем. В дальнейшем эти заметки превратились в страницы художественного текста, где совсем немного писательского вымысла.
- Господь чудом сберег для меня эту книжку. Значит, я должен был стать писателем.
На него смотрят с фотографий лица десятков бойцов невидимого фронта. Они стали известны читающей публике лишь благодаря таланту донского писателя Игоря Михайловича Бондаренко.
А. Оленев
